Священномученик Михаил Новицкий

Отец Михаил родился 26 июля (с.с.) в 1889 году в с.Симоничи Туровской волости Мозырского уезда Минской губернии. Его отец, священник Константин Новицкий, служил настоятелем местной церкви Св. Архистратига Михаила. Верной помощницей о. Константина была его матушка Стефанида, занимавшаяся воспитанием тринадцати детей, среди которых один ребёнок получил имя в честь Святого Михаила Архангела. Отец Константин рано умер и все заботы о воспитании детей, легли на плечи матушки Стефаниды и её старшей дочери Веры, работавшей учительницей и бывшей замужем за священником. Семье приходилось жить на скудное пособие. Благодаря заботам матушки, все дети получили хорошее, по тем временам, образование. Михаил, имея блестящие способности, успешно окончил классическую гимназию, поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского императорского университета. Будучи студентом, Михаил испытывал большие материальные трудности. Как в последствии он рассказывал своим детям, первый семестр, до получения стипендии, питался бесплатным хлебом и горчицей, стоявшей на столе в столовой. Затем с товарищами, на пятерых, они сняли одну комнату, где хозяйка кормила их кашей с одной ложечкой масла, намазывая которое, приговаривали: « Каша масло любит». Несмотря на все трудности, Михаил блестяще закончил университет незадолго до начала Первой мировой войны. Это был достаточно редкий случай, когда сын простого сельского священника получил столь высокое образование.

Приехав в Минск, он был принят на должность преподавателя латинского языка мужской гимназии, размещавшейся по улице Губернаторской, в центре города. В этой гимназии Михаил Новицкий прослужил около двух лет.
Живя в Минске, молодой преподаватель вступил в брак с дочерью протоиерея Николая Корзуна, но имени Зиновия, человеком редкой душевной чистоты, скромной, богобоязненной девушкой.

В 1914 году началась Первая мировая война. Братья Михаила, Константин и Николай, ушли на фронт и погибли, защищая родину. Михаила, из за близорукости, в армию не призвали. В 1915 году, ввиду приближения фронта и угрозы захвата Минска германскими войсками, семья отправилась в «беженство». Вскоре семья оказалась в Омске, где у них родился старший сын Георгий. Здесь их застала революция 1917 года. В это смутное время, в начале 1919 года, Михаил с женой решили возвращаться на родину. Претерпев мытарства дальнего пути, они смогли добраться до Смоленщины и вынуждены были остановиться в г. Велиже, так как Минск в это время оказался захвачен поляками. В Велиже, конце 1919года, у них родился второй сын Николай. Вскоре семья прибыла в Минск, где Михаил устроился на работу преподавателя в реальное училище.

Однако преподавать ему было суждено не долго. Видя повсеместно начавшиеся гонения на веру и уничтожение церквей, Михаил посчитал своим нравственным долгом посвятить себя служению Церкви.

Советско-коммунистическая власть с первых же дней своего существования повела открытую борьбу с религией, особенно с православной верой. Борьба велась всевозможными методами: закрытием монастырей и церквей, обращением их в склады, театры, клубы; высмеиванием и оскорблением веры в Бога и церковных богослужений; устройством антирелигиозных лекций и докладов; печатанием и распространением литературы против православного духовенства, христианской веры и религиозной жизни; поруганием святых мощей, икон и богослужебных предметов; уничтожением священных книг и богословской литературы; закрытием всех духовных школ и академий; запрещением религиозного воспитания детей и молодёжи; запрещением печатания и распространения всякой литературы религиозного содержания; арестом, расстрелом, ссылкой в концентрационные лагеря православных епископов, священников, монахов и верующих мирян.

В феврале 1920 года епископ Слуцкий Мелхиседек Паевский (1919-1925гг.) рукополагает его в сан священника. В те страшные годы это означало добровольно и осознанно принять на себя неимоверно трудный подвиг. Церковь была объявлена вне закона, церковное имущество отбиралось, а самих священников расстреливали или ссылали на каторгу. Приняв сан священника, отец Михаил был направлен в Узду, где все силы своей глубоко верующей души отдал на служение Богу и людям.

Узденский Свято-Петро-Павловской приход стал для него первым и последним местом служения, где предначертано было ему прослужить пятнадцать лет, вплоть до своей мученической кончины. Как человек глубокой веры в Бога, вышедший из духовного сословия, имевший за плечами университет, отец Михаил Новицкий вскоре был назначен благочинным приходов Узденского благочиния. По воспоминаниям родственников и знакомых, собранных и записанных Андреем Николаевичем Ермольчиком, отец Михаил был очень умным, эрудированным и добрым человеком, пользовался большим авторитетом не только среди священников своего благочиния и Минской епархии, своих прихожан, но и власть имущих. Нередко на беседы к батюшке приходили не только прихожане, но и неверующие, всех их он принимал и помогал советом.
Гонения на церковь с каждым годом усиливались, но в приходе свято хранились благочестивые традиции предков. Несмотря на запреты властей, отца Михаила нередко приглашали на торжественные богослужения в честь престольных праздников в приписные церкви и часовни. Как пример можно привести описание празднования престольного праздника в честь святых муч. Бориса и Глеба в д. Низок, которое, высмеивая, невольно описывает К.Крапива в своем автобиографическом романе «Мядзведзiчы».
«Чаму Мядзведзічам канечне прыспела святкаваць Барыса і Глеба, ніхто б гэтага на усім сяле не сказау…Усе цяперашнія Мядзведзіцкія людзі памятаюць толькі, што іх бацькі таксама святкавалі гэта свята і ніколі не казалі ім, одкуль яно узялося. І святкуюць гэта свята Мядзведзічы не абы-як-гэта іх гадавое свята. Царквы у Мядзведзічах няма, толькі на могілках ёсць невялікая, струхлелая ужо, каплічка, дзе поп і адпрауляе кожны год малебен па “убіенным”. Аднак пакуль дойдзе да каплічкі, ён абыдзе усе хаты с малітваю і абразом “Вялікамучанікау”, бяручы у кожнай хаце пэуную мзду”. Описанные в романе события происходили в двадцатые годы. Накануне праздника местные активисты «провели работу» с жителями на предмет недопущения молебна в с. Низок, однако большинство сохранило верность традициям. Каждый верующий поставил возле своей хаты соломенную веху, чтобы священник знал, к кому заходить.

Икону несли четыре человека на специальных носилках по всей деревне. Посещая верующих, служили молебен и несли образ в следующий дом. По местному обычаю образ, сменяя друг друга, несли девушки, считая это за великую честь. Затем в конце села устанавливали своеобразные врата, на верху которых устанавливали чтимую икону, её поддерживали два уважаемых человека. Священник стоял возле врат и окроплял святой водой овец и коров, которых прогоняли сквозь врата под иконой.

По сведениям, полученным от учительницы истории Низовской н.с.ш. Сутколенко О.М., известно, что кладбищенская Борисоглебская часовня в с. Низок была сожжена во время Великой Отечественной войны.
Таким же образом совершался престольный праздник в д.Бервищи, где на кладбище была часовня в честь святой праведной Анны. Совершались крестные ходы на поля и даже после закрытия прихода, уже после войны, верующие сами тайно собирались и обходили поля с пением молитв на праздник св.Анны. Обветшавшую кладбищенскую часовню, по приказу местных властей, в конце семидесятых годов пустили на дрова для клуба. Во время служения отца Михаил Новицкого попечителем прихода от д. Бервищи был Степан Васильевич Шавель, остававшийся непоколебимо преданным церкви в страшные годы гонений.

Служение было трудным: сплошные запреты, вызовы к уполномоченному, непомерные налоги. Постоянно тревожили мысли, где взять денег для их уплаты, чтобы не закрыли церковь. Плата за требы была мизерная, иногда крестили бесплатно или за буханку хлеба. Известен случай: когда за неуплату непомерного налога была угроза закрытия храма, на помощь пришла семья жителя д. Бервиши Петра Русака, который сам, имея четверых детей и терпя нужду, продал телёнка и вырученные деньги пожертвовал на спасение прихода. Петр Русак служил псаломщиком в Узденском Свято-Петро-Павловском храме и отличался глубокой верой и благочестием. Детей, несмотря на запреты, он воспитал верующими и преданными церкви людьми. Младшую дочь Софию он выучил церковному чтению и пению. Впоследствии она исполняла обязанности псаломщицы до самой своей смерти, продолжая дело отца. София Петровна вспоминала, как к её отцу приходили из школы и запрещали учить детей вере, на что он отвечал: « Ваш день, а моя ночь, учил и буду учить». Однажды она принесла из школы книжечку с золотыми буквами С.В.Б.- «союз воинствующих безбожников», которую вручили всем детям. Отец строго приказал отнести её обратно и никогда больше не брать в руки, что она и исполнила. По воспоминаниям Валентины Васильевны Павловской, жительницы д.Бервищи, ревностной прихожанки, в те годы в целях борьбы с религией в государстве отменили празднование воскресных дней и ввели семидневную рабочую неделю так, что многие не имели возможности посещать храм в воскресные дни. Имея горячее желание посетить храм, ей пришлось тайком уйти из школы. Подойдя к храму она увидела, что вся площадь заставлена телегами крестьян, приехавших к службе, и ей пришлось с трудом пробираться между возами, чтобы войти в храм. На следующий день в школу были вызваны родители и строго предупреждены о том, что при повторном посещении храма их дочь будет исключена из школы.

Верностью и преданностью церкви отличалась семья Ильютика И. Л., работавшего на почте бухгалтером. В годы гонений всей семьёй они ходили в храм на все службы. В дальнейшем, в годы Великой Отечественной войны, все ушли на фронт и два старших сына погибли, защищая Родину.

Несмотря на запреты, люди продолжали ходить в церковь, крестить детей. Часто тайно приходили и «руководящие товарищи» из исполкома и милиции.

Будучи благочинным, отец Михаил принимал активное участие в церковной жизни. Он был участником съезда духовенства и прихожан Минской епархии в 1922 году, на котором было провозглашено создание Белорусской Митрополии во главе с Митрополитом Минским и Белорусским Мелхиседеком Паевским (1919-1925). Необходимость данного съезда была вызвана тем, что «…Весной 1922 года власти обрушили на Русскую Православную Церковь волну гонений, связанных с изъятием церковных ценностей, будто бы необходимых для голодающих Поволжья. После ареста Святейшего Патриарха Тихона, последовавшего в мае 1922 года, внутри Церкви стало распространяться так называемое обновленчество, представители которого выступали за отмену важнейших канонических основ церковной жизни. В Белоруссии это движение также имело место. Обновленцев всячески поддерживали власти, заинтересованные в расколе Церкви, её ослаблении и постепенной ликвидации.

Перед епископом Мелхиседеком стояла сложная проблема: как уберечь местную Церковь от обновленческих новшеств и в то же время не испортить и без того крайне натянутые отношения с властями. Решение проблемы владыка Мелхиседек увидел в провозглашении автономной Белорусской Митрополии, основываясь на директивах Патриарха Тихона, которая декларативно подчинялась бы обновленческому Высшему Церковному Управлению, но при этом сохраняла определенную самостоятельность и канонический внутренний строй.

По замыслу Преосвященного Мелхиседека, «права автономии в какой-то степени должны были предохранить местную Церковь от строгого, неукоснительного подчинения обновленческому ВЦУ, оставляли возможности для маневра в сложившейся ситуации и, в конечном итоге, позволяли выиграть время».

Отец Михаил принимал участие в съезде духовенства и мирян Минской епархии, проходившем 9-10 августа 1927 года под председательством временно управляющего Белорусской митрополией епископа Филарета Раменского (1926-1927). Отец Михаил Новицкий был избран в президиум, как товарищ председателя зачитывал доклад об автокефалии Белорусской Православной Церкви, о выборе епархиального управления. Автокефалия была провозглашена. Съезд обратился к Митрополиту Мелхиседеку с просьбой возглавить Белорусскую Православную Церковь. Одновременно съезд направил прошение к гражданским властям о скорейшем возвращении Митрополита Мелхиседека из ссылки.
Решением съезда создавалось епархиальное управление. Съезд поручил епархиальному управлению по каноническим и другим принципиально важным вопросам, в случае необходимости приглашать в состав епархиального управления, с правом решающего голоса, протопресвитера отца Василия Очаповского, протоиерея Стефана Кульчицкого и протоиерея Михаила Новицкого.

По решению съезда, отец Михаил вошёл в миссионерский совет, в ревизионный комитет епархиального управления, принимал участие в слушании и принятии проекта устава Белорусской Автокефальной Церкви. Его подпись стоит и под воззванием к «Возлюбленным о Христе пастырям и верующим чадам Православной Церкви Белорусской» от августа 1927г.

Бытовые условия семьи отца Михаила были невероятно трудными. Семья увеличивалась, в 1921 году родилась дочь Наталия, в 1923 еще один сын Василий, в 1931 году родилась дочь Зиновия. Таким образом, в семье отца Михаила стало пятеро детей. Своего дома семья не имела, приходилось снимать комнату, но и это было невероятно трудно, так как власти оказывали давление на жителей Узды, требуя не сдавать жилье семье священника.

Старшие дети должны были посещать школу, но их не допускали на том основании, что их отец- «служитель культа». В этих условиях отец Михаил сам обучал своих детей на дому, благо образование Господь судил получит ему классическое. Николай и Наталия пошли в школу сразу во второй класс, но их старались игнорировать, не вызывали отвечать на уроках и т.д. Старшего сына Георгия, до пятого класса в школу не принимали, затем удалось устроить его в пятый класс школы м. Могильное, помог настоятель тамошнего храма Русецкий.

Несмотря на бытовые трудности, семья была дружная, трудолюбивая. Дети помогали взрослым во всех хозяйственных делах. Мальчики с отцом пилили дрова, носили воду, топили печь. Дети играли в разные игры; дома из стульев устраивали сцену и ставили миниспектакли, много читали.

Старший сын Георгий увлекался радиотехникой, в 13 лет он сам собрал приёмник. Отец установил мачты, и в семье появилось радио.

Коля был очень добрым и трудолюбивым, во многом помощником матери.

За время его служения в Узде, отцу Михаилу не раз предлагали, и даже требовали, отречься от Бога и публично заявить, что вера Православная- это обман, взамен обещая предоставить престижную и хорошо оплачиваемую работу и благоустроенное жильё. Священник остался тверд и непреклонен и все эти посулы мужественно отверг.

Храм, стараниями отца Михаила и ревностных прихожан, удавалось уберечь от закрытия до 1933 года. В том году в Узду прибыл «Красный обоз»… Вечером к дому Степана Шавеля, попечителя прихода от д. Бервищи, подъехал конный милиционер и приказал хозяину немедленно следовать за ним в Узду. В ответ на плач и стенания жены и детей конвоир отвечал, что скоро их отец вернётся. Вечер и ночь прошли в тревожном ожидании, и только под утро вернулся отец и поведал о страшных событиях, произошедших в Узде: когда Степана под конвоем привели к церкви, на площади он увидел множество телег с изъятым у крестьян зерном. Над повозками развевались красные флаги и транспаранты с лозунгами.

Перед храмом он увидел настоятеля отца Михаила и ранее приконвоированных членов попечительского совета из Свиталовки, Заболотья и других селений прихода. Представители власти требовали ключи от храма, угрожая, в случае отказа, ссыпать зерно на церковном дворе и расстрелять попечительский совет, обвинив его в умышленной порче «народного добра». Попечители были непреклонны и полны решимости отстаивать святыню. Чтобы предотвратить кровопролитие, отец Михаил убедил прихожан уступить требованиям властей, предварительно упросив безбожников оставить верующим хотя бы алтарь.

Распахнулись настежь двери храма и под музыку и песни активистов зерно начали ссыпать в храме. Всю ночь длилась вакханалия, а верующие со слезами на глазах, собирали иконы и церковную утварь и сносили в алтарь, надеясь спасти святыни от поругания. Церковный архив и богослужебные книги верующим забрать не разрешили.*
После закрытия храма богослужения совершались в маленькой сторожке, которая располагалась на церковном погосте. Сторожка служила и жильём для отца Михаила. Семья не могла жить вместе, так как, кроме пятерых детей и матушки, с ними жили мать и сестра отца Михаила, и места на съемной квартире для всех не хватало. В сторожке отец Михаил и принял мученическую кончину. Произошло это в Пасхальные дни 1935 года.

Поздно вечером, в Великую пятницу, в сторожку к отцу Михаилу неожиданно явился незнакомый иудей и стал требовать от него, чтобы тот отдал ему церковные ценности. Отец Михаил ничего не дал ему и только сказал: «Уйди, мне надо готовиться к службе». Тогда этот тип очень сильно избил и без того очень больного отца Михаила; так избил, что он уже не мог самостоятельно передвигаться.

Свою последнюю Божественную Литургию, в день Светлого Христова Воскресения, протоиерей Михаил Новицкий служил лёжа. Народу собралось очень много, сторожка не могла вместить всех, и люди заполнили весь церковный погост. Окна в сторожке были открыты, из них слышались Пасхальные песнопения. После праздничной литургии отец Михаил, поддерживаемый двумя прихожанами, освятил пасхальные куличи…

На второй день Пасхи отцу Михаилу стало совсем плохо… Ночью сын Василий и Степан Шавель привезли из с. Теляково отца Георгия Шумановича, настоятеля церкви Покрова Пресвятой Богородицы, который совершил над умирающим чин Соборования.

На третий день Светлой седмицы 30 апреля 1935 года в 14-00 отец Михаил Новицкий почил о Господе.

Отпевали почившего: священник из Теляково и отец Александр Корзун из Копыльского района - брат матушки Зиновии и ещё два священника,- при большом стечении народа. Скорбящим прихожанам особенно запомнилась на всю жизнь горько плачущая над гробом отца четырехлетняя младшая дочь Зиновия.

Когда отца Михаила хоронили, в стороне стояла толпа местных негодяев, которые во время похорон хлопали в ладоши и кричали: « Ура! Хорошо! Хорошо!» и ещё что-то в этом роде, выражая таким образом иудину радость по случаю преждевременной, мученической смерти Узденского настоятеля.

После кончины отца Михаила алтарь был осквернён, иконы и другие церковные ценности были разграблены, литургическая жизнь прихода прервалась на долгих шесть лет.

После смерти отца Михаила матушка Зиновия была лишена гражданских прав. Продавцам в магазине запретили отпускать осиротевшей семье даже хлеб. Жителям запрещали всякое общение с семьей «лишенцев».

На протяжении двух- трех месяцев семья смогла жить только благодаря поддержке добрых людей, которые по ночам тайно приносили и, постучав в окно, оставляли на пороге дома еду. Вскоре «лишенцев» выслали из находящейся в приграничной зоне Узды. Попечитель церкви от деревни Заболотье Савелий Герман на своей подводе отвёз семью Новицких на станцию Негорелое. Старший сын Георгий жил и работал в это время в Могилёве, туда и решили они податься. По приезде в Могилев матушка без прав и паспорта, благодаря помощи хозяина квартиры, у которого снимали комнату, устроилась на чёрную работу. Затем хозяин квартиры, работавший завхозом в горсовете, выхлопотал для матушки паспорт, и она смогла окончить трёхгодичные курсы медсестёр, трудясь при этом на двух работах. Семья из восьми человек ютилась в девятиметровой кухоньке. Как жили и как питались, знали только они. Но Господь не оставлял, и добрые люди иногда помогали.

Подрастали дети, Георгий работал, Николай с 16-ти лет пошёл монтером на станцию, затем его послали на курсы электромехаников, работал он до призыва в армию.

Дети не ожесточились на власть и в годы Второй Мировой войны они честно и храбро защищали Родину.
Георгий погиб в Финляндии в 1939году, Николай и Василий геройски погибли в Великую Отечественную. Николай положил душу за други своя 10 октября 1942 года возле станицы Куринской под Туапсе, закрыв своей грудью амбразуру немецкого дзота. Он был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза 31 марта 1943 года. Одна из улиц г. Узды носитего имя.

Василий окончил в 1943 году летное училище, воевал. Однажды он вылетел на боевое задание и не вернулся: пропал без вести на Моршанском направлении.

Наталия, по мужу Шуканова, ушла на фронт добровольцем. В звании сержанта она воевала на Ленинградском фронте.
«Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме».(Мф.5,14.15) Господь не оставил подвиг праведника в безвестности. В 1995 году Наталья Михайловна Шуканова (Новицкая) прислала Галине Петровне Новицкой семейную фотографию, на которой были изображены отец Михаил, матушка Зиновия и их дети.

Когда фотограф Владимир Калашников делал копии с неё, на одной из копий при проявлении над головой отца Михаила воссиял яркий светящийся нимб. Он сиял несколько мгновений, а затем потускнел, но и сегодня от него остался заметный след-знамение Божие, свидетельствующее о том, что протоиерей Михаил Новицкий принял мученическую смерть за веру в Господа и Спаса нашего Иисуса Христа.